Николай Васильевич Гоголь
"МЕРТВЫЕ ДУШИ"
(отрывок)
"Но позвольте спросить вас", сказал Манилов: "как желаете вы купить крестьян, с землею, или просто на вывод, то-есть без земли?"
"Нет, я не то, чтобы совершенно крестьян", сказал Чичиков: "я желаю иметь мертвых..."
"Как-с? извините... я несколько туг на ухо, мне послышалось престранное слово..."
"Я полагаю приобресть мертвых, которые, впрочем, значились бы по ревизии, как живые", сказал Чичиков.
Манилов выронил тут же чубук с трубкою на пол, и как разинул рот, так и остался с разинутым ртом в продолжение нескольких минут. Оба приятеля, рассуждавшие о приятностях дружеской жизни, остались недвижимы, вперя друг в друга глаза, как те портреты, которые вешались в старину один против другого по обеим сторонам зеркала. Наконец Манилов поднял трубку с чубуком и поглядел снизу ему в лицо, стараясь высмотреть, не видно ли какой усмешки на губах его, не пошутил ли он; но ничего не было видно такого; напротив, лицо даже казалось степеннее обыкновенного; потом подумал, не спятил ли гость как-нибудь невзначай с ума, и со страхом посмотрел на него пристально; но глаза гостя были совершенно ясны, не было в них дикого, беспокойного огня, какой бегает в глазах сумасшедшего человека, всё было прилично и в порядке. Как ни придумывал Манилов, как ему быть и что ему сделать, но ничего другого не мог придумать, как только выпустить изо рта оставшийся дым очень тонкою струею.